Внимание: спойлеров в тексте почти нет, но они есть.

 

Хотели сходить с Колосковой на свежие «Мёртвые души» от Потапова, но в итоге пошёл я без неё.

Колоскову какие-то упыри обязали делать малоприятные обязанности на работе именно в пятницу в 18-00.

По крайней мере, сама она утверждала именно так.

-Упыри – говорила Колоскова – Кровопийцы!

А вообще-то она вполне себе собиралась на спектакль. Даже билеты купила.

В итоге свой билет Колоскова втридорога загнала собственной сестре.

 

***

В гардеробе Русского театра стояла очередь желающих сдать одежду.

Рядом толпились школьники, которым разрешалось беспрепятственно проникать в гардероб и вешать свою одежду без бирок.

Непонятно было, то ли это такая привилегия (потому что беспрепятственно), то ли наоборот ущемление школьных прав (потому что без бирок).

По юным лицам было заметно, что поход в театр  — не совсем собственная инициатива школьников.

 

***

В спектаклях Потапова, как широко известно, знакомые нам персонажи ведут себя странно.

Скажем, Гамлет у него довольно шустрый персонаж компьютерного файтинга с пальмою в руке.

Мне было очень интересно, какой фортель выкинет Чичиков. Быть может, схватит огнемет и сожжет Коробочку ко всем чертям?!

 

***

Тут нужно сделать важную сноску. На афише было написано, что спектакль называется «Мёртвые души». Но автором указан наш, понимаешь, Михаил Булгаков.

Образованные фейсбучные люди уже отсмеялись по поводу дремучей невежественности режиссера.

Но тут дело вот в чём.

Во-первых, Булгаков действительно как-то раз написал по «Душам» пьесу.

А во-вторых, Потапов, казалось, задался вопросом, что вышло бы, если бы книжку про мертвые души написал не Гоголь, а Булгаков, который был бы нашим современником и регулярно принимал слоновью дозу кокса?

В общем, на сцене — сплошные упыри. Не такие, как у Колосковой на работе, а самые настоящие, зубастые, бледные и с подведенными глазами.

Я, правда, сначала принял их за представителей готической субкультуры, но тут один из них (кажется Собакевич) больно укусил главного героя в плечо.

Кусались на сцене, кстати, регулярно.

Вышеуказанный Собакевич ещё и выл на луну.

Коробочка размахивала топором, а Ноздрев чем-то заметно ускорялся.

Дочь губернатора напоминала персонажа аниме и, кажется, время от времени превращалась в летучую мышь.

Души, которые покупал Чичиков, были и вправду душами, а в оркестровой яме была устроена небольшая, уютная преисподняя.

Из неё время от времени выскакивали черти.

И так далее.

Единственным сравнительно нормальным человеком был Чичиков, да и на того в самом начале матушка Русь нацепила длинный пиноккиевский нос. С которым он так и не расстался до самого конца (печального).

 

***

Всё это, ясен пень, происходило в фирменном бешеном потаповском ритме, с танцами, песнями и внезапными жестами рук.

Помесь Сергея Соловьева с Эмиром Кустурицей, Тинто Брассом, Тимом Бертоном и дискотекой Стелс 1998 года.

Кстати, режиссер в свою копилку нарушенных сценических правил положил ещё одно: револьвер, который появился на сцене, не выстрелил.

 

***

Небольшое количество нечистой силы обнаружилось и в зрительном зале. Например, один яркий представитель нечисти, не только не выключил звук у телефона, а ещё и долго ждал пока окружающие вдоволь насладятся прекрасной мелодией звонка.

Не обошлось и без косяков. Например, в самом начале, на помещика Манилова упала тяжелая металлическая дверь.

— Опа! Опа-па! – сказал, неважно спасая положение Чичиков.

 

***

Некоторые зрители, не выдержав потаповской трактовки классики, сбежали в антракте.

И очень зря, потому что они пропустили сцену, после которой точно бы убежали сломя голову к собачьим чертям.

На столе лежала та самая матушка Русь, которую, вкусно разрезая на кусочки, ели персонажи Булгакова. Или Гоголя.

Весь спектакль состоял из всяких аллегорий и намёков. А также символизмов и обиняков. Из гротеска и прочих гипербол.

Некоторые из них я сумел прочитать, а кое-какие остались за пределами возможностей моего образования. Они так и остались в виде симпатичной нечисти.

 

***

Потаповские спектакли нужно уметь смотреть. Их нельзя разделять на игру актеров, свет, текст, музыку и прочие составляющие.

В них нужно погружаться целиком, типа как в песни Гребенщикова.

Я, например, умею.

А кто не умеет, тот после пишет злые комменты с предложением немедленно запретить спектакль. Ну, или хотя бы повысить возрастной ценз.

С другой стороны было понятно, что школьники, которым не досталось бирок, обязательно заинтересуются творчеством этих замечательных современных писателей.

 

***

Когда я пришёл домой у нас с Колосковой оказалось очень  много общих тем для разговора.

— Упыри! – говорил я – упыри!!

-Упыри! – соглашалась Колоскова. – Ох, упыри!!!

 

ГК